 |
17.11.2012 |
Полувековой юбилей «Ивана Денисовича» отметили в Доме русского зарубежья
Полувековой юбилей «Ивана Денисовича»
отметили в Доме русского зарубежья
Полвека назад, в ноябре 1962 года, тысячи людей, купившие номер «Нового мира», пережили подлинное потрясение. Увидела свет автобиографическая повесть Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Рассказ об одном дне лагерного заключенного означал начало эпохи подлинного осмысления и пересмотра трагических страниц недавнего прошлого. Об этом вспоминали сегодня литературоведы, историки, писатели на международной конференции в Доме русского зарубежья. Рассказывают «Новости культуры».
Вряд ли в начале 60‑х предполагали, что через полвека журнальные публикации «Одного дня Ивана Денисовича» станут предметом торгов ведущих мировых аукционных домов. Тогда, в атмосфере липкого страха, этот солженицынский рассказ стал глотком свободы для всех советских людей.
«Вот это ощущение ожога — вдруг разверзлась то ли земля, то ли небо, — вспоминает президент Фонда А. Солженицына Наталья Солженицына. — Я начал читать одним человеком, а кончил другим. Это случилось не только с Твардовским, но и с простыми людьми. Для некоторых это была, прежде всего, политическая сенсация — но таких людей было мало».
На самом деле все знали. Не знали деталей, не знали жизни в лагерях, но что есть эти лагеря, и что сидят там отец соседки и брат кого-то, кто живет выше — в каждой семье либо кто-то погиб на фронте, либо сидел в лагере.
В «Новый мир» тогда посыпались письма, начинающиеся фразой «Дорогой Иван Денисович!». Читателям — самым разным — хотелось поделиться своей болью с журналом, с автором, которого тогда еще никто не знал. Сегодня — к полувековому юбилею — эти письма впервые изданы. Позже у каждого интеллигента был книжный вариант «Ивана Денисовича». Отец Михаила Сеславинского прятал антисоветское чтиво в заветном ящичке книжного шкафа.
«И когда я читал повесть — а мы помним, что одним из лейтмотивов произведения является удовлетворения голода, — вспоминает руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский. — Я брал кусок черного хлеба — с продуктами тогда в Горьковской — нынешней Нижегородской области — было не очень, наливал подсолнечное масло в блюдечко, посыпал солью, читал «Один день Ивана Денисовича» и макал хлеб в подсолнечное масло».
Когда спрашивали: читали ли вы Солженицына? — отвечать надо было грамотно: Только то, что напечатано в «Новом мире», признается литературный критик Людмила Сараскина. И молчать про самиздат. Только серьезно занявшись изучением Солженицына, она поняла, насколько нелепой была критика вокруг «Ивана Денисовича».
«Хвалила его партийная критика, которая говорила об «Иване Денисовиче», как о помощнике партии, как о партийной книге, — вспоминает Людмила Сараскина. –Те же, кто его ругал тогда, и называли его совсем непартийным, не просоветским, не преданным партии и правительству. Они тогда были правы — но это была хула. И вот этот парадокс заключается в том, что те, кто его хвалили — лицемерили, а те, кто ругал, были правы, но они то, что называется, включились в травлю его. Я это называю «оттепельным парадоксом».
«Новый мир» Твардовского — это и «Новый мир» после Солженицына. Исследователи считают, гордость литературы 60-х–80-х — деревенская и военная проза были заложены именно Солженицыным.
«Василь Быков, Борис Можаев, Федор Абрамов, Айтматов, Быков — это все — литература постсолженицына, — считает ректор высшего театрального училища имени М.С. Щепкина Борис Любимов. — Он читателей и писателей приподнял, и тогда оказалось, что «Новый Мир» нужно читать сплошь, потому что каждый в каждом номере ждал: а вдруг там окажется что-нибудь подобное?»
«Один день Ивана Денисовича» — и сегодня в школьной программе. Поисковые системы Интернета на запрос этого произведения дают более 370 тысяч ссылок. Повесть Солженицына теперь не надо прятать, ее возможно скачать бесплатно или прослушать аудиозапись.
Возврат к списку
