Функционирует при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям

Премьера «Один день Ивана Денисовича» — зал аплодировал стоя


18.05.2009


Майя Крылова

Песнь об Иване Денисовиче

 

Мировая премьера оперы «Один день Ивана Денисовича» по повести Александра Солженицына прошла в Перми. Это часть программы международного фестиваля искусств «Дягилевские сезоны: Пермь – Петербург – Париж». Нынешний, четвертый по счету фестиваль связан с датой, которая в 2009 году отмечается во всем мире, – столетием Русских сезонов Сергея Дягилева. Для уральского города это имеет особое значение, ведь Дягилев, знаменитый организатор художественных проектов мирового значения, родился в Перми.

Идея фестиваля принадлежит Пермскому театру оперы и балета имени Чайковского, который, кстати, на днях покажет еще одну мировую премьеру – постановку забытой оперы Антона Рубинштейна «Христос» (ее партитура считалась утерянной и была найдена лишь недавно, спустя сто лет после создания). Фестиваль организован правительством и министерством культуры Пермского края совместно с рядом европейских посольств в России и множеством федеральных, краевых и международных структур, в числе которых Совет танца при ЮНЕСКО. В Перми проходят гастроли балета Большого театра и Парижской оперы, выставки европейского художника Георга Базелица и местного живописца Петра Субботина-Пермяка (значительного русского футуриста 20-х годов). А также перформансы Псоя Короленко и группы «Синие носы», гастроли трупп современного танца из Нидерландов, Эстонии и Испании, ретроспективы европейского кино, музыкальные концерты от этно до джаза, модные дефиле, искусствоведческие «Дягилевские чтения» и презентация фильма «Олег Кулик – вызов и провокация».

Опера «Один день Ивана Денисовича» – естественная часть фестивальной концепции, по которой важно продолжать присущую Дягилеву дерзкую и часто неожиданную креативность. История создания спектакля сама по себе удивительна. Художественный руководитель Пермского оперного театра, режиссер Георгий Исаакян, задумав поставить оперу по лагерной повести Солженицына, случайно встретил на улице в Петербурге композитора Александра Чайковского и предложил ему написать музыку. Тут выяснилось, что Чайковский давно мечтал создать музыкальное произведение по прозе Солженицына. Одновременно Исаакян послал писателю сценарный план с просьбой разрешить постановку. Солженицын, который, по его словам, «консервативен и неуступчив при обсуждении вопросов, связанных с переходами и сменами жанров», все-таки дал согласие. Это было незадолго до кончины Александра Исаевича. Так возникла первая в мире попытка перенести дух и букву солженицынской прозы в оперный театр.

«Я убежден, что единственный способ сделать выводы из прошлого – это пережить его через искусство, – рассказал «Новым Известиям» Георгий Исаакян. – Раньше ставить такую оперу я не думал – в этом было бы много политической конъюнктуры, не хотелось стричь купоны с модной темы. Но теперь, когда о лагерях почти все забыли, это необходимо. Мне всегда неловко смотреть драматические постановки на лагерную тему: слишком велик контраст между сытыми актерами и страшным материалом. Опера же – единственный жанр, который может говорить на эту тему языком метафор».

В либретто сохранен точный текст повести, который, по словам композитора, оказался «очень музыкальным». Партитура создана в эмоциональных колебаниях от абсурда до катарсиса и сочетает традиционную баховскую полифонию с мотивами городского романса, советской эстрады, народных песен и цитат из музыки Прокофьева к «Ивану Грозному». Сценограф Эрнст Гейдебрехт создал черные декорации с мрачными воротами, прообразом которых, несомненно, были воображаемые врата ада. Это мир, опутанный колючей проволокой и лагерными тиранами, развращенными абсолютной властью. Но это и мир, в котором почти уничтоженное понятие нормы вновь и вновь возрождается, как феникс из пепла в распевных молитвах Алешки–баптиста и почти счастливых воспоминаниях Ивана Денисовича о родной деревне и любимой жене. Во время репетиций спектакля певцов возили в музей лагеря «Пермь-36». Чувствуется, это произвело впечатление. Хорош и пермский оперный хор, а дуэт Ивана Шухова (Павел Брагин) и его жены (Татьяна Полуэктова) впечатляет не только отменными голосами, но и прекрасной дикцией, которая в данном случае важна особенно: ведь в этой опере текст не слуга музыки, а ее равноправный, а, может быть, и главный партнер.

На премьеру в Пермь приехала семья Солженицына – вдова Наталья Дмитриевна с сыновьями. «Александр Исаевич очень любил музыку, – рассказала «НИ» после премьеры Наталья Солженицына. – Мы часто посещали консерваторию, пока он хорошо себя чувствовал. Без музыки мы не могли бы выжить в изгнании. В Вермонте у нас была большая фонотека, мы периодически ездили на симфонические концерты в Бостон, а когда бывали в Нью-Йорке, то ходили в «Метрополитен-опера». Пермский спектакль, на мой взгляд, получился очень удачным».

Для края постановка особенно важна: Пермьлаг был одним из крупных отделений ГУЛАГа. Александр Чайковский сказал, что достигнет своей цели, если после этой оперы люди будут чаще читать книги Солженицына. А вдова писателя на встрече со зрителями назвала проект пермского театра «попыткой зажечь свечу по убиенным».

 


Страница 4 - 4 из 7
Начало | Пред. | 2 3 4 5 6 | След. | Конец Все

 

 


 

Возврат к списку